Мы блюдем наши традиции. И когда мой розовощекий и бородатый друг с позывным «Археолог» прилетает из своего латышского экопоселка с непроизносимым названием, на нашу крымскую землю, то срабатывает многолетний рефлекс – почти ничего не случилось, а мы уже в горах.
Археолог мотивирует свои осенние приезды чем угодно. Ну там, типа бизнес, инвестиции, большие перспективы, встречи с нужными людьми…

Но мы-то знаем, что истинная цель – это горы. Осенние крымские горы. Так было в наш знаменитый спецназовский поход в Керменчик, когда мы в итоге оказались на ночовке в Качи-Кальоне.

А утром, уже на Тепе-Кермене увидели то, что не каждому смертному дано видеть – стеклянные золотые листья, терновник в хрустале, звенящие ветви деревьев в горах, яркий, но немного тоскливый луч Солнца в этом заиндивевшем великолепии… Весь день шел дождь, мы ночью сушились у костра в гроте Анастасии, а потом вдруг ударил мороз и вся вода замерзла, превратившись в стекло и хрусталь. На листьях, ягодах, деревьях. Что-то невероятное. Грандиозное. Потрясающее до самой глубины. Что-то Ошеломительное и неожиданное. И этот мелодичный звон в листве, и лучи Солнца в преломлении этого чуда. Просто супер.
Так же здорово было и в наш поход через перевал Бечку (Кабаний), сиюминутную ночевку в Соколином (Коккозы) и стремительном броске через Большой каньон Крыма и в походах через Биюк-карасу и в Узен-Баше и в Карадагском лесу и в Отузах, и в других чудесных крымских местах.

В этот раз мы решили существенно расширить исследования Ай-Петринской яйлы, выдвинувшись из Многоречья (Кучук-Узен-Баш) по Екатерининской тропе, через Дерекой яйлу до Ай-Петри, затем по яйле и спуститься в Байдарскую долину ближе к Скельской пещере через карадагский лес. Повернуть туда нужно было в районе горы Спирады.

Раннее утро, свежесть в каждой молекуле, подъем по екатерининской тропе, быстрый, но непростой переход до высоты 1233 метра. Яркие, полные внутренней силы картины осеннего леса, маленький, надежный GPS- товарищ в руке, слегка пыхтящий Археолог чуть позади, источник Эк-Текне по дороге и высокие, прямые, корабельные сосны ближе к плато.
Встреча наверху, возле развилки. Седой, но очень крепкий человек из Норильска. Каждый, говорит, день гуляю по яйле. Сам он поднялся по Иографу и вместе мы идем уже до начала Таракташской тропы, где он уходит, приветливо махнув рукой.

Потрясающий вид на Ялту с Дерекой-яйлы, стена Сикорского, зубцы Ай-Петри, как манящая, но далекая цель. Воды в обрез и пара огурцов. На Ай-Петри будут татары, вкусный барашек, молодое вино и ночь под звездами, но над Ялтой. Мы устали, но твердо идем через Охотничье к фуникулеру и смотровой.

Утро приветливое и тихое, все еще спят, иногда заводятся и уезжают куда-то татарские микроавтобусы.

Вечером по-барски валялись на дастархане, ели свежайшего барашка, пили настоянное на горных травах вино и заходящее Солнце играло в бокалах . А ночью стояли над заревом Ялты. Море невероятно гармонично сливалось там с горизонтом.
Чувство объема, трехмерности, какая-то глубокая сопричастность с каждым движением, действием, мыслью, ощущение присутствия во Вселенной, в каждом ее атоме и кварке…
Все эти волнующие моменты бытия завершаются крепким сном под татарскими пледами, ранним подъемом и выходом на яйлу.

Утро. Мы идем почти наобум, то приближаясь к обрыву, но удаляясь от него через труднопроходимые заросли. Как же здорово, что по маршруту везде, где только можно засомневаться куда идти, стоят туры – такие каменные горки, показывающие верную тропу.
Энтузиазм в переходе уже не тот, что вчера. Болят ступни и пальцы, с непривычки появились водянки. Идем медленно, но верно. Виды южнобережья с Ай-Петринской Яйлы завораживают. Археолог рассказывает мне поучительную древнетатарскую легенду о красавице Парварде и злом волшебнике Кара-Мудыре.

Мы идем по яйле, то спускаясь в расщелины, о карабкаясь по каменным ступенькам наверх. Все чаще приходит мысль о том, чтобы спуститься по Еврейской тропе в Алупку, ибо до Спирад как-то далековато, как ни крути.

В море хочется искупаться и пива попить на пляже.. А вот и еврейка налево вниз манит, а внизу направо - турстоянка Беш-Текне. Признаться, алупкинский пляж манит больше, ну и пиво, понятное дело.

Мы начинаем долгий спуск по еврейке, которая теперь представляет собой полноценную грунтовую дорогу, по ней гоняют иной раз неуемные мотоциклисты. По мере спуска даже не верится, что еще час назад мы были там, на самом верху, над облаками, в царстве Ай-Петри..!
Сосновый лес на полпути к морю здорово выгорел и сразу вспомнилась история о нерадивом туристе-погорельце. Который несколько лет назад, заблудившись, решил привлечь к себе внимание методом пожигания леса. Внимание привлек, конечно, но и лес сгорел. А турист, кстати, получил настоящий тюремный срок.

Алупка все ближе, и уже грезятся кричащие чайки, девушки в красивых купальниках и свежее пиво в таких советских граненых бокалах с большой ручкой. По правде идти уже невмоготу, спуск гораздо тяжелей подъема и мы с Археологом торопимся к трассе, и маршрутке, которая отвезла бы нас к самому пляжу.

Пива там, как оказалось. Но море – в избытке. Да еще такое ласковое. Я долго держу руку с дайв-компьютером под водой, но она никак не падает ниже 25 градусов. В воде много валунов, камней. Они образуют лагуны, бухты и мысы. Мы с удовольствием плаваем в этих подводных рельефах, глядя на горы, сидим на камушках. Море шумит спокойно и даже нежно. Отдохновние. Спокойствие. Наблюдение

Учебная цель похода достигнута. Слияние с природой Крыма состоялось. Можно спокойно жить дальше, ожидая наших новых встреч с великими крымскими горами.