Уже много лет близкие мои товарищи подталкивают меня заняться не только рекреацией, но и техническим дайвингом. Работа с обычными дайверами – обучение, сертификация, регулярные походы по старым маршрутам, небольшие, но интересные открытия в новых местах для погружений, бесчисленные интродайвы, сборы, снаряга, общее непрекращающееся движение и прочее – все это не стимулировало меня заняться обеспечением технического дайвинга и тем более начать стабильно нырять самому, хотя попытки периодически были.

Но вот, в преддверие майских праздников две группы моих друзей из Иркутска и Сургута все же сподвигли нас несколько изменить структуру нашего дайв-центра и открыть Технический Департамент ).

Для этого пришлось, конечно, потрудиться, прикупить кое-что, крепко поразмыслить и вспомнить физику процессов смешивания газов, детально всякие расчеты произвести и малость поэкспериментировать.

Мой любимый друг Вася из Иркутска звонил не часто, но очень настойчиво. Он очень переживал, чтоб мы не облажались перед его товарищами-технарями из клуба BAIKAL – TEC . Его волнение, конечно, передалось и мне. В определенные моменты мне казалось, что нет более важной на свете задачи, чем грамотно обеспечить Васиных друзей.

Программа по техническим нырялкам включала в себя глубокий разныр в Балаклаве на «Пантере» 5 мая, потом перемещение в Казачку на «Барс» и погружения на нем на объекты ПЛ «Гагара» - (60м), эсминец «Живучий» - (68м) (сначала мы планировали, правда ПЛ Скат (64м), затем турецкое судно «Хадж Измаил» - 75м и после этого снова нужно перемещаться в Балаклаву для погружений на английский парусник «Агнес Блейк» (85м).
Для генеральной репетиции мы решили собрать всю нашу местную техническую тусовку и предварительно нырнуть на эсминец «Живучий». Народу собралось немало – целых семь технарей и на Барсе стало малость тесновато.
Было по-зимнему холодно. Погода в это в это время еще не устаканилась и в открытом море колбасило так, что дважды я задумывался о целесообразности погружений в таких сложных условиях и готов был повернуть «Барс» обратно, в родную Казачку. Однако проблески солнца, динамика ветра и невероятная остойчивость «Барса» позволили довести начатое дело до конца. Народ успешно нырнул на «Живучий», видимость и освещенность была так себе, правда. Но Юра Морозов кое-что там даже наснимал. Главное - с газами все получилось точно, спарок-стейджей-причиндалов хватило на всех наших семь человек и в целом все получилось нормально.
Через пару дней прибыли наши сибирские друзья, разнырялись в Балаклаве и пошли мы на «Гагару» для затравки, так сказать. Я учел некоторые недоработки предыдущего технического выхода, раздобыл (спасибо друзьям и соратникам) всякие полезные девайсы в виде правильной катушки и буя, починил эхолот (который на первом погружении выпендривался) и метнул пулю с ходовиком прямо в метре от той «Гагары».

С учетом отличной видимости, которая вдруг осенила затопленную в 1919 году подводную лодку, и общих идеальных погодных условий, народ был счастлив необычайно. К тому же целых два положительных инструктора PADI – просветленный Саня Рябчук и матерый автоэлектрик (по совместительству) Антон Бусыгин обслуживали наших подводных гостей, предвосхищая их самые затаенные желания.

На следующий день мы решили продолжить техническую нырялку на «Живучем» и проверить наличие ходовика между носом и кормой, заботливо и предусмотрительно установленного моими товарищами из клуба «Deep Town» еще пару лет назад.

Опять штилевая погода, волнений по-минимуму, наш груз попадает точно в останки эсминца, а под водой группы разделяются – сургутцы идут по ходовику, (который слава богу цел) на носовую часть, а байкальцы остаются в районе кормы и исследуют ее.
Всплывают наши товарищи по плану, видимость прекрасная. Все планы выполнены. На обратном ходу ребята делятся впечатлениями от этого прекрасного дайва.

Нашей группе технарей постоянно на пятки наступают желающие нырять рекреационщики., поэтому приходится выходить в море в шесть утра – то есть подъем где-то в четыре. Час – собраться и приехать в Казачку и еще час уходит на подготовку снаряжения, измерение газов и прочее.
Сегодня – ныряем на «Хадж Измаил» - не так давно затонувшее в районе мыса Херсонеса, турецкое грузовое судно. На этот объект по-хорошему нужно делать два дайва, ибо нос и корма (судно раскололось) лежат на дистанции не меньше ста метров друг от друга.
В Казачьей бухте и на море - полнейший штиль. Солнце стает из-за горизонта, наливая воду ярким оранжевым цветом, наполняя его утренней силой и свежестью. Мы отчаливаем, боясь потревожить замершую, будто бы замерзшую, воду бухты.

Наше место – прямо напротив Херсонесского маяка. Эхолот сразу нащупывает массивные части расколотого судна с очень приличным возвышением от грунта – аж до 45 метров, хотя общая глубина в некоторых местах почти под восемьдесят.

План у нас – сейчас нырнуть, а потом на полных парах перейти в Балаклаву (это около 30 км мимо 35й береговой батареи, мыса Фиолент, Мраморной балки), чтобы вновь прибывшая группа дайверов из Москвы (наши старые боевые товарищи из клуба «Пятый Элемент») смогла выйти в море часов в десять сразу на двух наших катерах.

Медленно истекают 70 минут дайва на «Хадж Измаил». Народ всплывает с жаждой нырнуть еще, теперь уже на другую часть этого интереснейшего рэка.
Начинается легкий южный ветер – невероятный простор впереди и сам парусник «Крузенштерн» идет на всех парусах в Севастополь! Незабываемое зрелище.
«Барс» быстро долетает до Балаклавы, ребята расчувствовались. Благодарят. А мы их. Всем хорошо и приятно проживать этот трогательный момент здесь и сейчас…
И все-таки они притомились.
На следующий день решено вместо Парусника нырнуть рано утром на промысловый дайв-набрать рапана и мидии, а потом уже и День Победы – можно расслабиться, сходить на парад, вспомнить тех, кто вырывал эту Победу своей кровью и потом в самое тяжелое для страны время.

Техническая неделя закончилась. Личный состав удовлетворенно разъехался по местам своей постоянной дислокации. Мы же продолжили нырять с Пятым Элементом и другими товарищами из разных городов и весей нашей необъятной Родины, понемногу приоткрывая для них прелесть Крыма, который мы знаем и любим больше всего на свете.
Впрочем, об этом будет еще отдельный рассказ.